Курсовая работа по теме Образ телевизионного экрана в русской поэзии 50-х годов

Исследования об освоении русской лирикой новых, в том числе технологических, мотивов являются достаточно распространенным направлением в современной филологической науке. Методологическую основу для подобных работ заложил литературовед Р.Д. Тименчик. В своих статьях он подтвердил теорию о семиотической преемственности от одного поэтического образа к другому и мифологизации в поэзии бытовых характеристик предметов. Так, в краткой статьей «Стихоряд и киноязык в русской культуре начала XX века», написанной в 1982 году, Тименчик на двух ярких примерах - 3 десятка нерифмованных верлибров 1907-1918 годов и стихотворение А. Блока «Искусство - ноша на плечах…» - показал, как «интуитивное родство» двух художественных языков породило культурные заимствования: в поэзии отразились технические и эстетические принципы раннего кинематографа.

Более подробно исследователь представил собственную методику в двух чуть более поздних статьях «К символике трамвая в русской поэзии» (1987) и «К символике телефона в русской поэзии» (1988). Художественный образ трамвая, по мнению Тименчика, во многом сформировался из предшествующей традиции описания конно-железной дороги, и символический смысл обрели его внешние и технические характеристики - яркий свет фар, характерный звук, движение строго по рельсам и т.д. Так же на символические составляющие он разложил образ телефона в русской поэзии. Два типа передачи «информации» - воспроизведение голоса без внешнего облика и, наоборот, отражение внешнего облика без голоса - связали воедино образы телефона и зеркала. Родство «технических схем» телефона и телеграфа, основанных на передаче информации по проводам, также привело к их символическому взаимодействию. Сходство телефонной трубки с морской раковиной, улавливающей звуки, стало предпосылкой для метафорического расположения телефонных проводов в подводном мире. Результатом постепенного освоения нового образа в поэзии стало представление телефона как символа смерти, самоубийства, медиатора загробного мира. По мнению Тименчика, подобная трансформация обыденного предмета в зловещий была ожидаемой, и впоследствии повторилась в более поздних технических мотивах, например, радио.