Речь без украшений – это сухое освещение фактов, она не порождает чувственного отзыва у аудитории. Изящность слова не меньше значима, чем её точность. По этой причине, готовясь к выступлению, оратор выбирает не только лишь весомые доводы, но и красочные, незабываемые слова, которые строятся согласно конкретным модификациям. С целью оживления речи, придания ей выразительности, образности применяют риторические фигуры и тропы. И в таком случае и другое, по речам заметного российского лингвиста Л.А.Новикова, - намеренное несоответствие от обычной речи с целью притянуть внимание слушателей, принудить их задуматься, заметить многоплановость картины и, в окончательном результате, основательнее понять значение, ощутить облик. Все без исключения они должны казаться в докладе естественными, практически беспорядочными. По взгляду Петра Сергеича, «речь постоянно должна выглядеть импровизацией, и любое украшение ее – внезапным для самого оратора». В свойстве украшений выступления оратор способен применять тропы и риторические фигуры.
Исторически риторика служила ораторской, а вовсе никак не обыденной речи. Однако непосредственно в область обыденной речи риторику давно уже, может быть, надлежало пригласить, перестав принимать её только как даму с лилией и мечом во рту. К слову, аналогичные приглашения речь время от времени получала. Таким образом, в конце 50-х годов в, высочайшей степени эффективно применял риторику равно как науку исключительно аргументации - причем именно применительно к ежедневному дискурсу - известный неоритор Хаим Перельман, ученый Брюссельского института. Его популярные в абсолютно всем обществе и вплоть до этих времен весьма обширно цитируемые работы (к примеру: "Риторика и философия", "Новая риторика: Трактат об аргу-ментации" и др.) на самом деле выявили, то что речь абсолютно может управлять и повседневную речевую практику.